Спектакль Где мы в театре Сатиры

Прекрасный спектакль, замечательная игра артистов. Ширвиндт и Добронравов - это достояние России, пример молодому поколению. Весь зал рукоплескал артистам.

ГДЕ МЫ?! – как зеркало собственной души Я не люблю театр. Хожу туда, если только совсем не отвертеться. Конечно, я неоднократно бывал на хороших прекрасных спектаклях, видел игру знаменитых замечательных актеров. Но все равно нет. Лицедейство я чувствую, как неубедительное искусство. Приправленное долей фальши. На «Где мы? Оо?!...» я пошел также - тяжело вздыхая. После первых пяти минут пролога захотелось встать и уйти, от такой театральщины и пафоса меня просто физически выворачивает. И тут «проклюнулся» первый монолог. И театр исчез. Вся театральная условность, фальшь, наигранность превратилась в истории вполне живых и понятных людей. Истории, выданные без натянутости, выданные «между прочим», с яркими искрящимися метафорами и аллегориями. С прекрасным теплым юмором. Спектакль потряс. Дотянулся до каких-то совсем запрятанных глубин души. Вызвал удивительный эмоциональный и интеллектуальный катарсис. Послевкусие после него продолжается уже третьи сутки и надо сказать, никуда не растворяется. Итак. Спектакль не простой для восприятия. Он сложный, многогранный, искрящийся множеством смыслов, но при этом очень органичный и цельный. Как и положено в театре, актеры играют каких-то героев. И вдруг БАЦ! и они уже не играют. На сцене они сами, как есть. Ширвинд – режиссер театра Сатиры. Олежко – ведущий с телевидения. Добронравов – артист из сериала «Сваты». Первый монолог стал таким камертоном, где из-за театральной ширмы, снимая маски стали выходить живые люди. И говорить. Такая шоковая терапия. Как процедура в настоящем сумасшедшем доме. Приправленные такой подачей слова и действия актеров приобретают совсем иной смысл и глубину. К примеру. Одна из главных мыслей спектакля – это жизнь во сне. Эту жизнь-сон мы все принимаем за реальную жизнь, но как раз реальная жизнь оказывается вовне. В общем-то банальная мысль, которую большинство «интеллектуалов» воспринимает не иначе, как с зевотой. Здесь эта мысль ПРОЖИВАЕТСЯ. Она становится выпуклой и ее можно пощупать руками. На физическом уровне ощутить эту пропасть между «представляю как есть» и «есть на самом деле». Например, перед вами идет быстрый калейдоскоп картинок, вы видите анимированное изображение – фильм, в котором есть какой-то смысл. И вдруг все остановились, и вы видите просто картинку. Плоскую. Бессмысленную. Оказывается, этот кинопроектор крутился у вас в голове, вы сами для себя крутили какой-то фильм, создавали смыслы, иллюзии жизни. Вот этот спектакль – это такой стоп-кран. Актеры разгоняют поезд и срывают ручку стоп-крана. Грохот колес жизни исчезает и настает тишина. Осталось только прислушаться и понять - где мы?! Этот спектакль воспримут не все зрители. Не потому, что они тупые или недостаточно одухотворенные. Просто не совпадет частота восприятия. Не отыграет заявленный камертон в их душе. Для большинства животных Моцарт – это лишь некоторый бессмысленный розовый шум. Животные так устроены. Я вот не воспринимаю Анну Ахматову. На экзамене по русской литературе в университете мне попался билет с Ахматовой. Я блестяще ответил, даже рассказал стихотворения и схлопотал четыре. «За отвращение, с которым вы отвечали», - пояснил оценку профессор. Десяток лет я был не согласен с этой оценкой, но потом вырос и принял. Да, я не понимал и не понимаю Ахматову. Экскьюз муа. Воспринимать такое наслоение смыслов и аллегорий, разобраться, где актеры обозначают игру, а где они ничего не играют, услышать расставленные акценты, кстати громкие такие акценты – для этого нужно быть устроенным и настроенным в том диапазоне, в котором звучит смысл. Иначе – розовый шум и раздражение. Но если вы уловили смыслы – дивный мир открывается вам. Поэтому такие разные отзывы о спектакле. Он как лакмусовая бумажка, дающая вам понять – ГДЕ ВЫ? Фактически диагноз. Сходите. Я не знаю, понравится ли вам этот спектакль, но то, что он необычный, глубокий, мощный – за это я ручаюсь. Как человек, который не любит театры.